Осуждения
Особая тройка при НКВД по Западно-Сибирскому краю 
01/10/1937 
Обвинение "контрреволюционная повстанческая деятельность, активный участник контрреволюционной повстанческой организации" 
Статья ст.58–10,58–11 УК РСФСР 
Приговор высшая мера наказания — расстрел с конфискацией имущества 
Архив УФСБ по Новосибирской обл. Д.7649.
Проходил по делу "Сибирского церковно-монархического центра".
19 августа, в день Преображения Господня, о.Иннокентий был в первый раз
допрошен. На допросе он показал, что принадлежит к "тихоновскому,
староканоническому течению".

Среди священнослужителей, хорошо знакомых ему, он назвал митрополита Никифора
(Асташевского), которого он знал еще по учебе в Томской Духовной Семинарии,
где тот был преподавателем, и своего соученика по Томской Духовной Семинарии
Ивана Викторовича Россова, а также всех священников, обвиняемых по данному делу.
В ходе допроса о.Иннокентий признал, что ремонт церкви, производившийся с его
благословения, отвлекал некоторых колхозников от работы в колхозе.
На вопрос, почему церковь в селе, вопреки постановлению властей от 26 мая 1937г.,
все-таки осталась незакрытой и о.Иннокентий был против ее закрытия, о.Иннокентий
ответил:
   "Совершенно верно, я был против закрытия церкви. Я положил много сил для этого,
    я старался произвести ремонт и говорил своему церковному совету о том, что
    если придет из Крайисполкома отношение о закрытии, то можно еще ходатайствовать
    перед ВЦИКом, ну, а если из ВЦИКа придет решение о закрытии, то уж больше
    ходатайствовать не перед кем".

Виновным в контрреволюционной агитации и участии в контрреволюционной агитации
о.Иннокентий себя не признал.
Был приглашен лжесвидетель. Его показания о.Иннокентий не подтвердил.
2 августа 1937г. в Томске был арестован брат о.Иннокентия — протоиерей Петр
Арсеньевич Кикин, который служил в церкви с.Коларово (он был расстрелян
29 августа 1937г., но о.Иннокентию уже не суждено было узнать об аресте и
расстреле брата).
В обвинительном заключении все арестованные обвинялись в том, что:
   "Имея непосредственную связь с руководителями контрреволюционного
    террористического шпионско-диверсионного центра церковников в Запсибкрае
    митрополитом Асташевским, архиепископом Васильковым и благочинным
    Аристовым, продолжительный период времени проводили в Ордынском районе
    контрреволюционную повстанческую и подрывную работу, которую возглавлял
    протоиерей-благочинный Ермолов.
    Формировали вокруг себя недовольные кулацкие повстанческие элементы
    на случай войны для ослабления тыла внутри страны путем восстаний и
    совершения диверсионных актов...".

Свою виновность в контрреволюционной агитации, членство в контрреволюционной
организации и факт вербовки его со стороны протоиерея Николая Ермолова
о.Иннокентий категорически отрицал.
Из протокола допроса о.Иннокентия от 18 сентября 1937г.:

   "— Следствием установлено, что вы являетесь активным участником
      контрреволюционной повстанческой организации...

    — Участником контрреволюционного движения я не состою и не состоял,
      и никто меня в контрреволюционную организацию не вербовал."

20 сентября 1937 года всем обвиняемым был вновь задан вопрос о признании ими
своей виновности.
Протоиерей Николай Ермолов и священник Иннокентий Кикин свою вину категорически
отрицали, остальные обвиняемые признали себя виновными полностью или частично.
27 сентября 1937г. обвиняемые, в т.ч. о.Иннокентий, были этапированы в Новосибирск.
1 октября 1937г. Особая тройка УНКВД Запсибкрая приговорила Кикина Иннокентия Павловича,
а также Ермолова Николая Алексеевича, Косырева Григория Никитича, Павлова Евграфа
Павловича, Худякова Василия Федоровича к расстрелу с конфискацией лично принадлежащего
им имущества. Парферов Феодосий Николаевич был приговорен к 8 годам ИТЛ с поражением
в правах на 5 лет