Ребячьих Александр Неточная дата рождения18901891гг. Место рожденияАрхангельск священник
Александр рос в богатой и уважаемой семье. Отец его был известным в
Архангельске человеком.
Ему, как единственному сыну (в семье росли еще две девочки) были предоставлены
все возможности. Александр получил блестящее образование.
Уже в юности все его существо противилось всякой роскоши и тянулось к Богу.
Из рассказа батюшки о своей юности, слышанном от него Анной Макаровной Петровской: "Несколько раз сестры (одну из них звали Лялей) почти насильно уводили его на танцы. Приведут и смотрят, кого брат танцевать пригласит. Он смеялся, рассказывая об этом: "Я, Аннушка, самую бедную девушку выберу и одета она плохо, и не смотрит на нее никто. А мне до чего же радостно на сердце от ее улыбки, довольного личика. Ляля домой в слезах прибежит, жалуется родителям: "Ну, просто стыдно за него, мама! Что хуже то и берет!" Скоро перестали сестры меня по танцам водить. А я и рад". ...Первое, что он сделал, решив отречься от мира, в трескучий мороз босиком перешел Северную Двину такое испытание себе выбрал. Ночь после этого на печке просидел, вся кожа с ног сошла, а мать под иконами плакала: "Матерь Божия! За что ты наказала меня сыном таким?" С тех пор ноги у него покрылись незаживающими язвами. Отец даже бил его несколько раз от отчаяния. Но он только молчал и молился ни за что не хотел с пути Божьего свернуть" Фотографии
Колыма, ИТЛ Год окончания1943
Из рассказов духовных чад батюшки: "Около десятка лет он провел в лагере на Колыме... Часто вспоминал тюремные нары в три ряда, на которых даже вытянуться в полный рост невозможно, голод, холод, бесконечные допросы. Несколько раз ему предлагали отречься от Бога, обещая в этом случае сразу домой отпустить. Но он жил с Богом, с Богом и умереть хотел... ".
В Архангельск после освобождения ему не разрешили вернуться, ему пришлось
отправиться в Шарью
Костромская о., г.Шарья, пос.Ленинский, ул.Школьная Год начала1943
О.Александр, "странный человек в изношенной до дыр рясе, с кровоточащими
язвами на почти босых ногах" появился в Шарье в самый разгар Великой Отечественной
войны.
Церкви в Шарье в эти годы не было. Служившего до этого священника арестовали
за "шпионаж".
Отец Александр поселился на улице Школьной в доме Натальи Хазовой,
заняв половину дома и устроив там молельный дом.
Весть об о.Александре и его молельном доме на улице Школьной разнеслась по Шарье
и району в мгновение ока. Каждый день сюда приходили и приезжали люди,
сохранившие в душе любовь к Богу, несмотря на царившее в стране безверие.
К нему приезжало много людей, некоторые даже из других районов.
Отец Александр ради Христа взял на себя труднейший духовный подвиг юродства:
Из рассказа Веры Егоровны Тимофеевой: "Отца Александра мы поначалу за нищего принимали. Даже побаивались. Во время службы он совершенно преображался столько было в нем достоинства. Лицо чистое, голос бархатный одно удовольствие слушать. А на улице юродивый, да и только. Походка, как у старика, мелко-мелко семенил, все что-то с земли поднимал и в сумку складывал".
Из рассказа Маргариты Федоровны Замашкиной: "Нам, ребятишкам,... отец Александр казался тогда пожилым человеком, почти дедушкой, хотя было ему немногим больше 50 лет. Наверное, из-за длинных волос и бороды, а также необычного вида. Ходил батюшка в старенькой рясе, поверх которой зимой надевал тонкий зипунок. На ногах ничего, кроме опорок обрезанных валенок, не носил. А ноги у него больные были в язвах все, которые постоянно кровоточили и гноились. Не помню, чтобы батюшка чем-то лечил их... Погреет ноги вот и все лечение.. На плече отец Александр носил тяжелую холщовую сумку с камнями и всякой всячиной, которую подбирал прямо на дороге... А на наши вопросы отвечал всегда одно: "Грехи ваши ношу. Надо же кому-то".
Из рассказа Анны Макаровны Петровской: "Вернувшись из заключения, с родными никакой связи не имел. Мать батюшки умерла еще при жизни его в Архангельске. Судьбы отца и сестер мне неизвестны. Но батюшка называл себя сиротой... Несмотря на странное свое поведение, умом он обладал здравым. По всей видимости, получил в юности блестящее образование. Достаточно было взглянуть на его каллиграфический почерк, послушать проповеди. Как-то я спросила его об этом. Батюшка ответил односложно: "Образование, говоришь? Большое, Аннушка"".
Из рассказа Маргариты Федоровны Замашкиной: "...С нами, детьми, он был очень ласков. Особенно сирот жалел. Заботился о них. Знал, в каких домах люди побогаче. Придет, постучит палкой и требует: "Яиц давайте, крупы, масла". А утром перед школой завтрак для бедных ребятишек приготовит и зовет всех: "Заходите, детки, Боженька вам хлебушка да кашки послал". Для себя, похоже, ничего не оставлял. Ни разу с нами за стол не садился... ... Он у нас в доме почти каждый день бывал. Молитвам учил. Я тогда все акафисты наизусть знала. Отдохнет немного и зовет меня: "Давай, деточка, акафист прочитаем Божьей Матери или Николаю Чудотворцу". Чаще мы их пели. Голос у батюшки был удивительно красивый. От недугов избавлял.... ".
Из рассказа Анны Макаровны Петровской: "Очень батюшка любил икону "Знаменье Божией Матери" и акафист Пресвятой Богородице петь. Голос у него был просто ангельский. Поет и плачет. Вслед за ним и мы. Но слезы эти сладкими казались. Вокруг война, голод, смерть. А на душе вдруг так легко станет, словно и нет никакой войны, да и земли нашей грешной тоже нет только Бог и небо... Что удивляло меня в отце Александре никогда не ругал он власть Советскую, по произволу которой столько лет провел в лагере. Не из страха, конечно, а по причине глубокого смирения перед Волей Божией... ... Грех жаловаться, в Шарье батюшку представители власти не тревожили. "Связываться с ненормальным стариком" считали ниже своего достоинства. Он, конечно, весьма причудливым казался, но эти "умники" даже представить себе не могли, насколько он был нормален. ...Единственный раз его забрали в милицию. Заинтересовались, что такое он в своей огромной сумке носит. А когда вытряхнули ее содержимое на пол и посыпались оттуда камни, и камешки, палки, бумажки, тряпочки весь уличный мусор расхохотались: "Иди отсюда, поп дурной, чтобы больше ноги твоей здесь не было!" Отец Александр тихонько собрал "вещички" свои и одно ответил: "Бог с вами, я сюда и не просился"".
Из рассказа Марии Кирилловны Вагиной: "...В дом батюшки мы часто ходили помолиться. Какие чудесные у него были иконы! Таких нигде я больше не видела. Проповеди читал заслушаешься. А уж если песни запоет церковные слезы градом текли. Мне стыдно было при всех плакать, так я за печку пряталась. И обязательно, как придешь к нему, что-то подарит. Иконочку Тихона Калужского до сих пор храню, хоть и потемнела вся... ".
Из рассказа Леонида Павловича Рыжова: "Мои родители ... были очень дружны с батюшкой, чтили его как человека Божьего. Он и был таким. Мы с сестрой-близняшкой Тамарой целые вечера, разинув рты, слушали его рассказы о Боге такая теплота и свет от него исходили... Жили бедно, голодали. Отец Александр жалел нас, ребятишек, часто приносил что-нибудь из еды, а матери иногда тайком давал деньги. Она пыталась отказываться, батюшка сердился: "Господь послал детям твоим, а ты брать не хочешь!"".
Из рассказа Елены Михайловны Шистеровой: "Неподалеку от нас стоял дом многодетной семьи Смирновых. Мать в войну умерла, 7 деток осталось сиротами. Отца, правда, на фронт не забрали, но дома его почти не было машинистом работал на железной дороге. Голод страшный. Дома с детьми оставалась старшая дочь Валя. Ребятишки есть просят, а Вале и дать им нечего, плачет только и молится. В один из таких дней приходит к ним отец Александр и протягивает мешочек пшенной крупы: "Это вам Александр послал". Отца их родного именно так звали. Решили, что от него, обрадовались. А тот через пару дней приехал, в дом вошел ничего понять не может. На столе каша, дети довольные сидят. "Откуда?" спрашивает.
"Как же, папа, ведь это ты послал!" "Кто угодно, но только не я". Тогда только поняли, в чем дело... Сирот батюшка особенно почитал, жалел очень... ... С этой же Валей другой случай был. Бежала она откуда-то домой... Весна, грязь страшная, колеи такие, что утонуть можно. А на ногах у нее кое-какая обуточка. Никак дорогу не перейти, чтобы не испачкаться. Навстречу отец Александр идет. Видит, что девчонка у края дороги топчется. Снял с себя фуфайку и под ноги ей бросил: "Иди, сирота!" Та растерялась, не знает, что делать. Неудобно, вроде, на чужую одежду ступать. Батюшка опять к Вале обращается, строго уже: "Иди, иди, для тебя же бросил!" По этой фуфайке и перескочила она через грязь. Отец Александр фуфайку поднял, встряхнул и дальше отправился... ".
Из рассказа Анны Макаровны Петровской: "Трудный подвиг взял на себя ради Христа. Случалось, и пожалуется: "Ты бы знала, Аннушка, как ноги-то болят. Сними мне опорки, милая!" Стану снимать, а ноги у него все в кровь стерты, язвы страшные. Маме никогда не разрешал разувать его, все меня дожидался. Многие предлагали батюшке и одежду теплую, и обувь не брал, отказывался. ...Мама, помню, за глаза его цыганом называла. И я не сразу привыкла к необычному поведению батюшки. Однажды он домой собрался. Мама мне в коридоре шепчет: "Что-то отец Александр растолстел в одночасье. Опять вещей не досчитаемся". И точно, заглянули на печку одной подушки не хватает. На следующий день приходит, как обычно и сразу маме с порога: "Ругаешь меня, Машенька? Ничего, ничего, я подушечку твою хорошему человеку отнес. Ему спать не на чем, а у вас еще есть. Делиться надо с бедными". Потом рубашек, теплого белья мужа своего, который на фронте был, я не досчиталась. Обиделась даже на батюшку. Зачем же вы, говорю, отец Александр, бельишко-то мужнино забрали? А вернется, что носить будет?" Поднял он глаза на меня, словно в душу заглянул: "Ну, если он вернется, мы ему шелковое справим". Не придала я значения словам его. Много ли мало ли времени прошло, приходим к отцу Александру с Любой Дудиной. Он в комнате своей лежит на лавочке. Увидел меня, да как закричит: "Ой, нога, нога!" На Любу вообще не смотрит, все на меня. Потом фарфоровую собачку протягивает с отбитой лапкой: "Береги ее, Аннушка!" Я опять в полном недоумении. Через 5 дней получаю письмо от лейтенанта, который сообщает мне о смерти мужа моего во всех ужасных подробностях: Павлику на поле боя ногу оторвало по самый пах, умер он через два часа, не доехав до госпиталя. Любила я мужа. Думала, не переживу. Схватила собачку и бегом к отцу Александру. Рыдаю в голос. А он прячется от меня, не выходит, хозяйке сказал: "Не могу видеть, как она плачет!" А через несколько дней сам пришел: "Пора перестать, Аннушка, слезы лить. Скажи своему Павлику сейчас: "Вернись на землю!" не захочет. В хорошем месте он у Господа". Муж мой, верующим человеком был, добрым... "
Бог дал отцу Александру дар духовного провидения.
Из рассказа Веры Егоровны Тимофеевой: "Людей отец Александр удивительно тонко чувствовал. Только взглянет на человека уже знает его мысли. Добрых с добром принимал, а нечистых сердцем, случалось, и гнал".
Из рассказа Елены Михайловны Шистеровой: "Отец Александр всех любил, а если кого и гнал, то только для того, чтобы человек исправился, в себя заглянул. В каждом видел и душу его, и будущее". "Прозорливый он был. Все, что ни предскажет, сбывалось...".
Из рассказа Марии Кирилловны Вагиной: "...Очень верующая женщина привела к нам в дом отца Александра. Батюшка, как вошел, начал кого-то из-под стола, из-под лавок выгонять и все к двери, к двери. Потом просит маму: "Собери-ка мне Марусенькины платочки носовые". Мои, то есть. Перестирал их и на веревку развесил. И потом, как мама мне рассказала, всю ночь не спал, стоял в изголовье моей кровати, плакал и молился, чтобы Господь мне терпения дал. Сбылись его пророчества. Выйдя замуж, родила я девочку инвалида, 16 лет она жила ни сидеть, ни есть сама, ни ходить не могла... Перед тем, как мне замуж выйти, батюшка дал мне зеркальце и расческу мужскую. За одного хотела пойти, спросила его мой ли это суженый? Ничего не ответил, плюнул только. Я и отступилась от жениха этого. Скоро другой появился... Однажды иду с работы, а батюшка мне навстречу. Пооглядывался и шепчет: "Марусенька, дай мне копеечку". "Зачем Вам, дедушка Александр, копеечка? Я больше могу дать" "Нет, нет, копеечку. Я вон там дом буду строить". Сейчас я живу в доме на том самом месте, что указал батюшка. Построил его, правда, не он, а мы с мужем, но пророчество, которого в тот момент я, конечно, не поняла, сбылось... ...Моя знакомая Тася Червякова... на фронте была. Три месяца весточек от нее мать не получала, извелась вся. Пошла к отцу Александру узнать, жива ли. Многие за этим к нему ходили. Он даже сетовал порой мол, в гадалку превратили. Но мать Тасину принял благосклонно... Насыпал на стол земельки и спичек в нее навтыкал круг из них получился. Внутрь круга этого положил что-то и запричитал вдруг: "Ой, ой, курочка-то, смотри-ка, с яичком. Ну ничего, прибежит твоя дочка домой". Через пару месяцев Тася вернулась с фронта с ребеночком. Оказывается, была она в окружении и уже беременная чудом удалось вырваться... ". "Отец Александр навещал семью Смирновых, что жили в Козлове. У них была дочь Валя тогда уже невеста на выданье. Шел он к ним всегда через поле, наберет букетик цветов и обязательно Вале подарит. При этом все песенку пел: "Не сама машина ходит, машинист машину водит". Валя скоро вышла замуж за машиниста и прожила с ним долгую, счастливую жизнь... ".
По его молитвам Богу люди исцелялись от своих скорбей и недугов.
Из воспоминаний Анны Макаровны Петровской: "О чудесных исцелениях людей по молитвам батюшки в Шарье легенды ходили. Маму мою от ожога он вылечил одним только крестным знамением. ... А женщине незаживающую послеоперационную рану смазал гноем из язв своих. Та испугалась, конечно, но через три дня и думать о больной ноге забыла". "... Ездила к нему молиться женщина из Мантурова... Шура Серова. Молодая еще, а на костылях. Вот однажды перед службой отец Александр говорит ей строго: "Бросай, Шурка, костыли, хватит уже". А та испугалась: "Да что Вы, батюшка, упаду я". "Не упадешь, бросай!" Шура глаза зажмурила, костыли бросила и пошла, зашагала... ".
Из рассказа Анны Александровны Удаловой: "... Безмерно благодарна ему [отцу Александру] за то, что он спас от смерти мою старшую сестру Нину, родившуюся в 1941 году. Мама наша, Мария Поликарповна Удалова жила с Ниночкой в Якшанге. До трех лет девочка хорошо развивалась, рано начала ходить и говорить. А на четвертом году у нее вдруг отнялись ноги, она совершенно перестала есть. К каким только докторам мать ее ни носила никто и ничего не мог понять. В конце концов поставили диагноз "истощение". Но мама в него не верила. В доме была корова, а значит, молоко и масло, и все, что необходимо ребенку. Разуверившись в докторах, повезла Нину к отцу Александру. Взяв малышку на руки, он протянул ей кусок булки, который Нина тут же с жадностью съела. Мать была настолько поражена увиденным, что стала возить Нину к нему каждую неделю. Тем более, что дома она по-прежнему в рот ничего не брала, только из рук отца Александра. Он и сам стал приезжать к нам, чтобы покормить девочку. Нина скоро совсем окрепла. Мама всю жизнь потом повторяла, что Нина наша отцом Александром у Господа вымолена... "
Кончина
1945 День9 Месяц5 МестоКостромская о., пос.Шарья Место захороненияКостромская о., пос.Шарья, центр старого Козловского кладбища
Умер о.Александр через несколько часов после сообщения о капитуляции Германии.
Из воспоминаний очевидцев [1]: "...Знал он, когда умрет. Бывало, бегу за ним: "Батюшка, когда война кончится?" А он грустный такой станет: "Разве смерти моей хочешь, Верочка?"". "... О.Александр повторял часто: "Как только объявят победу, я по Шарье шагу не ступлю. С мешочком да пешочком туда отправлюсь". И на небо пальцем показывает". "Часто он мать свою покойную вспоминал нежно очень о ней отзывался. Все повторял: "Вот закончится война, ни одной ночи у вас не ночую, уеду в Архангельск, к ангелам-архангелам". Мы, глупые, думали, что на родину к себе отправится. Но Родина его, видно, не на земле была... " "Заболел отец Александр за день-два до смерти, упав в речку и попав в холодную воду. Скорее всего, тяжелым воспалением легких. Благодарю Бога, что успела с ним попрощаться... ".
Из рассказа Веры Егоровны Тимофеевой: "5 или 6 мая бежит брат мой Генка по улице и орет не своим голосом: "Верка, Верка, поп в речку упал!" Мы туда. Смотрим, выбирается батюшка из Березовки, рукава у рясы широкие по воде стелются, в руках берестяное ведерко, сумка холщовая на плече. Вылез и к тетке Кате, что рядом жила, на крыльцо сел. Плачет, бедный: "Вот дурак, в такую-то холодную воду попал!" А 9 мая и помер видно, сильно застудился".
Из воспоминаний Анны Макаровны Петровской: "Когда вошла в дом Хазовых, отец Александр лежал на постели исхудавший, со впавшими глазами, красный весь от высокой температуры: "Заболел я, Аннушка, сильно заболел. Уйду скоро. Вот только война закончится". Упала я на колени: "Простите, батюшка. Обижали мы Вас... " Горько было от его улыбки, от близкой разлуки с ним. Он с трудом дотянулся горячей рукой до моей склоненной головы: "Простил я всех, девочка. Жаль мне вас, бедных... На следующий день о.Александра не стало. Все его подарки: афонский крестик, фотографию, живописную икону Иоанна Богослова... хранить буду до последнего дня. Но дороже всего написанные им четыре строчки стихов, ставшие путеводной звездой моей жизни: "Не жалей делиться хлебом с каждым бедным сиротой. И Покров Царицы Неба будет вечно над тобой". "...На похоронах мы не были ночью его на кладбище увезли. Но помню, что накануне похорон по улице пройти было нельзя, столько народу собралось проститься с батюшкой... ".
На похороны собралось множество народу. Часа два люди только прощались с батюшкой.
Похоронили его на следующий же день, в 5 часов утра, боялись еще большего
столпотворения.
Долгие годы на могилке его горела лампадка, потом исчезла. Новую оградку и крест
в 1990-е годы поставила Любовь Ивановна Витушко (Дудина), его духовная дочь. "За братской могилой на Козловском кладбище колодчик был. Выкопал его о.Александр наказывал всем: "Умру я, вы на колодчик мой ходите, воду берите, исцеляйтесь. Берегите его" ... И многих эта вода, действительно, исцеляла тех, кто с верой приходил. Теперь он зарос травой. Не сберегли колодчик батюшкин... ".
Сейчас тропинка, ведущая к могиле, аккуратно расчищена. Поклониться своему заступнику
и благодетелю приходят все, чтущие его память. Уносят с собой землю с могилы,
обладающую целительной силой. Земля с могилки исчезает так быстро, что не
успевают подсыпать. Люди лечатся и поминают батюшку добрым словом.
Обращенные к нему молитвы приносят избавление от скорбей и болезней