Образование

Тамбовская Духовная Семинария

Год окончания 1887 
В 1887г. по II разряду окончил Тамбовскую Духовную Семинарию
Рукоположение
диакон 
По окончании Тамбовской Духовной Семинарии был рукоположен в сан диакона.
Позже был рукоположен во священника
иерей 

Служение
Тамбовская губ. 
иерей 
Год окончания 1909 
Проходил служение в различных приходах Тамбовской епархии
Астраханская губ., Царевский у., с.Средне-Ахтубинское, Покровская церковь 
иерей 
Должность законоучитель 2-го начального училища (с 18.09.1911г.) 
Год начала 1909 
День начала 22 
Месяц начала 6 
Год окончания 1915 
День окончания 23 
Месяц окончания 4 
22 июня 1909г. был принят на службу в Астраханскую епархию и определен на
священническую вакансию к Покровской церкви с.Средне-Ахтубинского Царевского у.
18 сентября 1911г. утвержден в должности законоучителя 2-го начального
училища с.Средне-Ахтубинского.
14 марта 1912г. удостоен награждения наперсным крестом
Астраханская губ., Астраханский у., с.Камызяк, Смоленская церковь 
иерей 
Должность законоучитель Камызякского мужского начального училища (с 15.06.1915г.) 
Год начала 1915 
День начала 23 
Месяц начала 4 
Год окончания 1916 
День окончания 14 
Месяц окончания 5 
23 апреля 1915г. перемещен к Смоленской церкви села Камызяк Астраханского уезда.
15 июня 1915г. утвержден в должности законоучителя Камызякского мужского
начального училища
Астрахань, Успенский кафедральный собор 
протоиерей 
Должность ключарь кафедрального собора (с 5 февраля 1918г.), и.о.настоятеля собора (с мая 1919г. до 1923г.) 
Год начала 1916 
День начала 14 
Месяц начала 5 
Год окончания 1922 
14 мая 1916 года перемещен на священническую вакансию при Успенском
кафедральном соборе г.Астрахани.
Был возведен в сан протоиерея.
Служа в Успенском соборе, о.Димитрий вошел в ближайшее окружение Астраханского
архиепископа Митрофана (Краснопольского), назначенного на Астраханскую кафедру 11 июля 1916г.
Духовное понимание между владыкой Митрофаном и о.Димитрием установилось не
сразу, были незначительные трения и искушения, которые, по промыслу Божию,
привели их к духовной близости и единству в мыслях.
Владыка Митрофан почувствовал в этом искреннем, честном человеке настоящую
опору и впоследствии доверял о.Димитрию ответственные и важные поручения.
О.Димитрий ревностно помогал своему архиерею во всех его начинаниях, видя в
нем истинного защитника Православной веры в тяжкое и смутное для Церкви время.
В январе 1918г. в Успенский собор ворвались красноармейцы и похитили часть
церковных ценностей.
После этого владыка Митрофан поручил о.Димитрию важное и ответственное
послушание: 5 февраля 1918г. о.Димитрий был назначен на должность ключаря
Успенского собора. Ему поручалось охранение находившихся здесь церковных
ценностей, которые представляли немалую материальную, а также великую духовную
и историческую ценность.
Тогда же о.Димитрий стал духовным стражем у святых мощей свщмч.Иосифа,
митрополита Астраханского, причисленного на Всероссийском соборе Русской
Православной Церкви, 5/18 апреля 1918 года, к лику святых.
О.Димитрий был женат на Анне Алексеевне. По рассказу внучатой племянницы
о.Димитрия, Галины Николаевны Балакиревой, о.Димитрий со своей супругой очень
любили друг друга, но не жили как муж с женой, а как брат с сестрой, сохраняя
свое девство.
Поэтому своих детей у них не было, а из приюта они взяли сиротку девочку Лизу,
которая и стала их дочерью.
У о.Димитрия были четыре сестры.
До октября 1918г. о.Димитрий со своей семьей жил в церковном доме причта Успенского собора,
располагавшемся в кремле.
В октябре 1918г. после расположения в кремле штабных организаций XI армии и
Реввоенсовета фронта, соборных священнослужителей с их семьями вообще выселили
из их дома. После этого о.Димитрий с семьей поселился в здании Епархиального
Дома призрения — Архиерейского Дома (богадельни для духовенства).
Сразу же после этого, военные власти приступили к "осаде" архиерейского дома,
требуя от архиепископа Митрофана освобождения этого помещения.
Но владыка категорически отказался. Тогда помощник коменданта кремля
А.И.Иванов стал без согласия владыки занимать комнату за комнатой, перекрыв
ему всякое общение с внешним миром.
Владыка стал узником в своем собственном доме, и ему угрожала прямая опасность.
О.Димитрий старался спасти архиепископа. Из рассказа о.Димитрия:
    "Мы считали владыку узником, когда он был лишен возможности выхода из
     кремля ... и к этому были большие основания..."

О.Димитрий Стефановский и прихожанка собора А.М.Попкова узнали о разговоре
коменданта кремля с председателем Реввоенсовета Шляпниковым, который сказал:
    "И чего мы церемонимся с архиереем. Ведь это отъявленный монархист, делец
     царской Думы. Он устроил громадную демонстрацию в феврале под видом
     крестного хода. Ведь это был смотр контрреволюционных сил, а мы, как
     дураки, смотрим на это сквозь пальцы. Давно его надо к стенке".

Испугавшись за жизнь владыки, о.Димитрий и А.М.Попкова сумели как-то пробраться
в архиерейские покои, и стали уговаривать архиепископа Митрофана покинуть
кремль. О.Димитрий доказывал владыке всю опасность его положения, что среди
властей идут о нем угрожающие ему слухи. Владыка же был непреклонен.
Владыка вскочил с кресла, и, обращаясь к ключарю о.Димитрию, гневно заговорил:
     "Это вы мне — архиерею — предлагаете позорный план бегства, будто я какой-то
      преступник... Вы хотите, чтобы я бросил собор, его святыню, и стал бы
      нарушителем присяги? А что скажет моя паства, узнав, что архиерей бросил все
      и с позором бежал. Нет. Нет! Я этого не сделаю. Уходите, и не тревожьте меня!"

О.Димитрий и Александра Михайловна видели, что владыку уговорить невозможно, и
решились было уходить, как в дверях кабинета появился келейник и знаками стал
вызывать к себе ключаря.
О.Димитрий вышел и, вернувшись минут через пятнадцать
взволнованный и бледный, стал что-то говорить владыке.
Владыка перекрестился и принялся одевать рясу и клобук и через несколько минут
вышел вместе с сопровождавшими его через ранее закрытый, а теперь открытый
коридор. Взяв с собой о.Димитрия и иподьякона Иоанна, он вошел в собор,
где пробыл минут двадцать, молясь у гробницы священномученика Иосифа.
После выхода из кремля, владыка благословил всех и вместе с ключарем о.Димитрием
отправился к ректору семинарии протоиерею Николаю Летницкому, у которого и
поселился. О.Димитрий, вспоминая эти события, позже рассказывал:
     "Пока мы уговаривали владыку покинуть кремль, военные власти решили
      выселить его принудительно, и приказали коменданту кремля связать
      архиерея и в таком виде выселить. Мы с келейником увидели в коридоре
      А.И.Иванова, который объявил нам, что он вызвал четырех солдат, и сейчас
      будет приводить в исполнение решение военного командования.
      Еле-еле мы уговорили его дать часовую отсрочку, чтобы еще раз попробовать
      уговорить владыку покинуть дом. Он согласился, а я поспешил к владыке,
      и дело было урегулировано мирным путем, владыка без единого возражения
      покинул свои покои".

В марте 1919г. после антибольшевистского восстания 1919г. властями было казнено
немало священно- и церковнослужителей и над архиепископом Митрофаном опять
сгустились тучи. Особенно опасность усилилась после того, как владыка, служа на праздник
Благовещения (7 апреля) в Благовещенском женском монастыре, в своей проповеди
коснулся "погибших в результате ненужных и бесполезных действий гражданских властей"
и после литургии отслужил панихиду "по невинно убиенным".
О.Димитрий и другие любящие архиерея чада решили снова его спасти.
В конце марта, в самом конце страстной недели, к владыке Митрофану явилась
целая делегация и повела с ним разговор о необходимости немедленного выезда
из города. О.Димитрий позже рассказывал:
    "Я и о.Николай Пальмов стали доказывать владыке крайнюю опасность
     дальнейшего пребывания его в городе. Я взял на себя смелость и сказал:
         "Владыка, нам подлинно известно, что среди военных есть лица,
          требующие вас "к стенке". Вам нужно немедленно, именно сейчас,
          оставить Астрахань. Мы приготовили вам дощаник, на него уже
          погружена семья настоятеля о.Иоанна Саввинского. Вас там ждут.
          Завтра может быть уже поздно будет".
     И снова владыка рассердился:
         "Вы предлагаете мне побег, и это в то самое время, когда у нас
          на глазах расстреливают невинных наших братьев.
          Нет, я никуда не уеду от своей паствы, на моей груди Крест Спасителя,
          и он будет мне укором в моем малодушии. Хочу спросить и вас: почему
          вы не бежите? Значит, вы дорожите своей честью больше, чем я должен
          дорожить своим апостольским саном? Знаете, я совершенно чист и ни в
          чем не виновен перед своей родиной и народом".
     Мы ушли от владыки, положась во всем на волю Божию".

В это время на о.Димитрия легли совсем нелегкие обязанности по настоятельству в
Успенском соборе. Имя настоятеля собора протоиерея Иоанна Саввинского, примерно,
с мая 1919 года исчезло из всех официальных документов, и его заменил
о.Димитрий Стефановский. (Судьба о.Иоанна Саввинского не известна: то ли он в
то время скончался, то ли бежал из Астрахани вместе со своей семьей, то ли
стал жертвой репрессий).
О.Димитрий, не имея настоятельского звания, так и оставаясь в должности
соборного ключаря, настоятельствовал в Успенском соборе вплоть до 1923г.
В мае 1919г. о.Димитрий был занят подготовкой к торжественному прославлению
священномученика Иосифа, митрополита Астраханского.
Торжественная служба была назначена на 24 мая, и требовалось подготовить собор
к этому важному событию. Осложняло ситуацию отношение военных властей
к проведению богослужений в Успенском соборе.
Еще в конце 1918г. военные власти затруднили вход верующим в кремль.
Введена была система пропусков, и каждый желающий попасть в собор должен был
идти за пропуском к коменданту кремля. Мало того, желая воспрепятствовать
проведению торжеств прославления священномученика Иосифа в Успенском соборе,
военные власти накануне — 23 мая, вообще закрыли доступ в кремль.
Просьбы и уговоры не имели последствий. Тогда архиепископ Митрофан благословил
провести торжественное богослужение в близлежащем к кремлю Знаменском храме.
24 мая отсюда после окончания литургии крестный ход отправился к кремлю,
к покоящимся в Успенском соборе мощам свщмч.Иосифа.
Но у входа в кремль, у Пречистенской колокольни, крестный ход был встречен
огнем из винтовок и пулеметов.
7 июня 1919г. в канун праздника Святой Троицы был арестован архиепископ
Митрофан, а также управляющий Иоанно-Предтеченским монастырем
епископ Леонтий (фон Вимпфен).
Их обвинили в организации контрреволюционного заговора с целью отравить
цианистым калием высшее военное командование и личный состав воинских частей.
Соборный причт во главе с о.Димитрием Стефановским сразу же принялся за поиск
путей к освобождению заключенных архиереев.
Нашли доступ к М.Л.Аристову — командиру 156 -го полка,
видному представителю военного командования в Астрахани.
Тот беседовал со следователем Цепляевым, и следователь ему сказал, что
архиепископы ни в чем не виноваты, и что допрос их ведется лишь в области их
церковной деятельности.
Аристов упрекал обоих архиереев в том, что они не учли обстановки
и пошли на определенный риск, оставаясь в почти осажденном городе.
По совету о.Димитрия председатель церковного совета Дмитрий Пряхин и
член совета Иоанн Ивлиев встретились со следователем, который полностью
подтвердил свои слова о невиновности узников, и советовал немедленно
ходатайствовать за них.
К начальнику ЧК Атарбекову идти никто не решался. Само имя этого человека
внушало ужас среди астраханцев.
О.Димитрий сумел убедить и вдохновить соборного старосту Д.Пряхина отправиться
к Атарбекову. О.Димитрий и сам готов был отправиться в ЧК, но он знал с какой
ненавистью относится Атарбеков к духовенству, потому его миссия с самого начала
была бы безуспешна.
Таким образом, укрепленный им Пряхин отправился к Атарбекову.
Несмотря на его страхи, председатель ЧК встретил его спокойно, и, выслушав, спросил:
    "Уверены ли верующие в невиновности архиереев и ручаются ли они за то,
     что они будут вести себя по-церковному, и не будут вмешиваться в политику?".

Пряхин поручился за архиереев, на что Атарбеков сказал, чтобы он принес ему
письменное ходатайство.
В тот же вечер на квартире о.Димитрия было составлено письменное ходатайство
в духе требований Артабекова. В нем в частности говорилось по отношению к
архиепископу Митрофану:
    "По правилам нашей православной веры Церковь не может оставаться
     без правящего Церковью епископа. И данное непонятное заключение
     управителя нашей Церкви породит всевозможные кривотолки, а быть может, и крайне
     неожиданные последствия во всей Астраханской епархии.
     Поэтому усиленно просим отпустить из-под стражи архиепископа Митрофана
     на наши поруки, которого обязуемся представить власти во всякое время
     для снятия допроса.
     Если по каким либо возведенным на него обвинениям он подлежит суду,
     то мы покорнейше и усиленно просим судить предстоятеля всей Астраханской
     православной церкви воистину народным судом в присутствии членов
     церковно-приходского совета церквей города Астрахани".

Под заявлением кроме о.Димитрия и церковного старосты подписалось еще 13 членов
соборного церковного совета.
Пряхин отнес это заявление Атарбекову, но тот на этот раз встретил его
с криком, и выгнал со словами:
    "Бери свою бумагу и уходи, и не попадайся мне на глаза. Если еще придешь,
     то я расстреляю сначала Митрофана, а потом тебя".

Пряхин с ужасом выбежал на улицу. На Сапожниковском мосту его ожидал о.Димитрий.
Увидев бледного и дрожащего старосту, о.Димитрий понял, что его миссия закончилась
безуспешно. Надежды на освобождение архиереев почти не осталось. 6 июля 1919г.
пришла скорбная весть о казни архиепископа Митрофана и епископа Леонтия.
Весть о смерти архиепископа Митрофана потрясла всех верующих астраханцев.
Соборяне и мать архиепископа в слезах и страхе бросились в ЧК просить выдать
им останки владыки, но их прогнали, показав только повозку, наполненную
телами под рогожей, и стоящую во дворе на солнцепеке.
Всех расстрелянных в застенках ЧК должны были похоронить на свалке за городом,
на Собачьем бугре.
Но по милости Божией о.Димитрий и Иван Ивлиев нашли выход. Они разыскали
извозчиков, на которых лежала обязанность перевозки мертвых тел, и под большим
секретом, за огромные деньги, уговорили их доставить тела расстрелянных
в условленное место. Извозчики, пойдя на это, поставили только условие,
чтобы погребение убиенных было совершено без огласки до наступления рассвета.
Около часа ночи, когда город уже заснул, повозки извозчиков потянулись
за город. Около Красного моста одна повозка на миг остановилась, с нее быстро
сняли двух покойников и переложили в ожидавшую телегу.
Около Покрово-Болдинского монастыря за городом уже была вырыта могила,
и здесь ждали люди. Когда телега прибыла на место, тела архиереев быстро
переоблачили, сняв окровавленное белье. Так как из-за спешности погребения
невозможно было найти архиерейское облачение, обоих архиереев облачили
в священнические одежды.
О.Димитрий снял с себя наперсный крест и одел его на архиепископа Митрофана.
Он же служил и панихиду. Все собравшиеся здесь тихонечко подпевали ему,
трогательно прощаясь с новопреставленными. Вечную память пели, когда уже
занималась заря.
Первым в могилу положили епископа Леонтия, а сверху архиепископа Митрофана.
Обоих завернули в простыни, и без гробов предали земле, сделав на могиле лишь небольшой
холмик. Погребение расстрелянных архиереев было актом большой смелости со стороны
о.Димитрия, т.к. узнай об этом власти, соборный ключарь тут же был бы
арестован и расстрелян. Но о.Димитрий был бесстрашным человеком, что
отмечали все знавшие его люди. Сколько раз он смотрел смерти в лицо, и она всегда
обходила его стороной. Впоследствии о.Димитрий часто приходил на заветную могилку.
Сначала тайно, а потом, когда здесь в начале 1920-х годов поставили памятник,
и явно, служа панихиды.
Он очень почитал архиепископа Митрофана, сохраняя в своей душе светлый его облик, как пример для подражания.
Позже, когда не раз приходилось вступать на защиту Святой Православной Церкви,
о.Димитрий, воодушевленный примером владыки Митрофана, смело, не щадя живота
своего, вступал в бой с врагами Церкви.
Зная о.Димитрия как самого преданного владыке Митрофану пастыря, мать
священномученика — монахиня Анастасия передала ключарю, как самую заветную
святыню — келейную икону своего сына — образ Божией Матери "Умиление",
на обратной стороне которой была надпись "Смиренный инок Митрофан".
О.Димитрий хранил эту икону до самого своего ареста в 1929 году.
После его кончины приемная дочь о.Димитрия — Елизавета, по его завещанию,
отвезла эту икону в Киев, в Михайловский Златоверхов монастырь.
В обители эта икона хранилась до самого ее закрытия в 60-х годах.
После расстрела архиепископа Митрофана несколько месяцев
Астраханская епархия находилась без архипастырского окормления.
Только в октябре 1919г. Святейший Патриарх Тихон рукоположил во епископа
Енотаевского (викария Астраханской епархии) Анатолия (Соколова), назначив его
временно управляющим Астраханской епархией.
Прибывший в конце ноября епископ Анатолий восстановил созданный еще при
архиепископе Митрофане Временный Епархиальный совет, который занимался всем
епархиальным делопроизводством.
О.Димитрий Стефановский был назначен делопроизводителем или секретарем этого
совета. Практически все епархиальные дела решались с его участием.
В конце 1919г., благодаря старанию о.Димитрия, была разрешена ситуация с
православными храмами, находящимися на территории кремля. После многочисленных
настойчивых ходатайств соборного церковного совета, военные власти разрешили
проводить богослужения в Успенском и Троицком (зимнем) соборах.
Вплоть до 1922г. здесь все было спокойно.
В 1922г. началась кампания по изъятию церковных ценностей.
Вслед за воззванием Святейшего Патриарха Тихона от 28 февраля 1922г.
в Астрахани 23 марта было опубликовано воззвание Управляющего Астраханской
епархией епископа Анатолия (Соколова):
     "Я не допускаю, чтобы среди церковных советов нашлись такие церковные
      деятели, которые под влиянием духа времени устроили бы из церковных
      ценностей то, с чем не может помириться совесть верующего человека и его
      религиозное чувство. Во избежание сего, считаю священным долгом своим
      предостеречь церковные советы, чтобы они не делали уступок, на их
      взгляд якобы несущественных, чем не обесправили бы люди нашей Церкви
      Божией, не причинили ей болезней и страданий, не лишили бы ея красоты
      благолепия, не нанесли ущерба уставности в отправлении церковных богослужений".

Исходя из этого, о.Димитрий Стефановский ревностно поддерживал позицию епископа
Анатолия. На собрании церковного совета Успенского собора, ключарь зачитал воззвание
владыки и заявил, что ни в коем случае нельзя сдавать церковные богослужебные
сосуды, что противоречит канонам Церкви.
О.Димитрия горячо поддерживал и соборный староста Д.И.Пряхин.
Другим ревностным помощником о.Димитрия в защите церковных ценностей был
профессор Астраханского Госуниверситета А.А.Дмитриевский.
По просьбе епископа Анатолия, он осматривал ценности всех церквей города Астрахани на
предмет отделения тех, которые представляли археологическую древность.
Этим намеревались спасти от переплавки хотя бы часть церковных ценностей.
В Успенском соборе предметом особой заботы, как о.Димитрия, так и профессора
А.А.Дмитриевского, была соборная ризница, это богатейшее собрание церковных ценностей,
представлявших не столько материальную, сколько духовную и историческую ценность.
Чтобы хоть как-то избежать изъятия церковных сосудов и предметов из соборной
ризницы, соборный церковный совет решил организовать в соборе тарелочный сбор,
а также во время воскресных и праздничных служб собирать в пользу голодающих.
О.Димитрий за каждым богослужением призывал верующих жертвовать какие у них
есть серебряные вещи, чтобы избежать изъятия церковных ценностей

Награды
наперсный крест 
Год награждения 1912 
День 14 
Месяц 3 

Аресты
Астрахань 
Год ареста 1922 
25 марта 1922г. Губкомиссия по изъятию церковных ценностей объявила
о "неделе добровольного изъятия церковных ценностей", но неделя эта закончилась полным провалом.
Председатель Губкомиссии Ларионов обвинил православное духовенство в скаредности,
и в том, что оно больше предпочитает говорить горячие проповеди о голодающих,
чем помогать им.
Комиссия по изъятию церковных ценностей под руководством Ларионова проработала
два с половиной месяца, и работа ее была признана весьма слабой.
Был назначен новый глава комиссии — бывший прокурор Сапрыкин, которому поручалось
произвести дополнительное изъятие церковных ценностей. Это дополнительное изъятие
было объявлено заданием, которое комиссия должна была произвести в кратчайшие
сроки. Всем церковным советам в приказном порядке было предложено предоставить
в комиссию опись всех имеющихся у них церковных ценностей, не исключая церковных сосудов.
До 10 июля было изъято дополнительно церковных ценностей: 130 пудов серебра
с множеством драгоценных камней, из которых большую часть (100 пудов)
составляли ценности из соборной ризницы.
Одновременно с изъятием было возбуждено 23 уголовных дела по обвинению
в сокрытии и хищениях церковных ценностей.
Самое громкое дело было о сокрытии церковных ценностей в Успенском соборе.
Все участники, проходившие по этому делу, были арестованы, в том числе
8 членов соборного церковного совета и соборный ключарь протоиерей
Дмитрий Стефановский
Осуждения
Особая Комиссия Астраханского Губернского революционного трибунала 
27/11/1922 
Обвинение "сопротивление изъятию церковных ценностей" 
Приговор 2 года лишения свободы (заменено на 2 года лишения свободы условно) 
К обвиняемым — о.Димитрию Стефановскому и 8-ми членам соборного совета
(в том числе, Д.И.Пряхину) были присоединены в одну "контрреволюционную группу":
епископ Анатолий (Соколов), профессор А.А.Дмитриевский, а также несколько
священно- и церковнослужителей из сельских храмов епархии.
Всего получилось 15 человек, проходивших по делу.
Все они обвинялись и привлекались к суду "за значительные злоупотребления, за
полнейшее несоответствие описей с наличным имуществом, недостачи ценностей и
сокрытие их".

Так, по словам члена Губкомиссии Терентьева, была организована специальная
комиссия из 15-ти человек по проверке наличия ценностей Успенского собора.
Ею было обнаружено отсутствие многих ценностей, не внесенных в описи, а также
отсутствие нескольких бриллиантов в митре и панагии.
Часть церковных ценностей была найдена под шкафом, над алтарем верхнего храма
были найдены слитки серебра, несколько камней в иконе Владимирской Божией Матери
исчезли совершенно.
Сокрытие многих вещей, как признавали сами власти, было лишь неправильным
составлением описей. Так, один архиерейский жезл, записанный в описи
как медный, оказался серебряным, только рукоятка медная; некоторые кресты,
записанные серебряными, оказались позолоченными.
О.Димитрий Стефановский объяснил эти несоответствия тем, что опись соборной
ризницы первоначально была сделана без участия специалистов, своими силами,
причем описывалась только наружность ценности.
О.Димитрий говорил, что уже давно надо было пригласить ювелира, месяца на
два, и произвести переоценку всех находившихся в соборной ризнице ценностей.
То, что ювелир так не был приглашен, о.Димитрий объяснил отсутствием денег,
что никак не могло вызвать понимания у местных властей, недоумевавших:
    "Как это так, в Успенском соборе, чья соборная ризница могла,
     через реализацию всех своих ценностей, прокормить не менее года всю
     губернию, не нашлось денег на уплату за работу ювелиру?"

Отсутствие же в описях некоторых церковных предметов о.Димитрий объяснял
тем, что в Успенский собор поступила богослужебная утварь из упраздненных:
Входо-Иерусалимской, Крестовой и Миссионерской, что в калмыцкой степи, церквей.
Дело о сокрытии бриллиантов в соборной ризнице о.Димитрий объяснил просто:
    "Однажды во время осмотра ризницы я обнаружил надорванную коронку на
     бриллиантовой митре и обратил на это внимание комиссии, но комиссия,
     как бы не слушая его, ушла. Перед уходом в отдел юстиции, я с прочими
     членами комиссии стал отбирать ценности, и обнаружил исчезновение
     панагии. Считая это за шутку, допущенную Фроловым (одним из членов
     церковного совета), я попросил его возвратить панагию, но Фролов заявил,
     что панагию он не брал. И только лишь когда пошли запирать ризницу,
     я случайно увидел лежащую под шкафом панагию (вот они, укрытые
     под шкафом ценности!), причем в ней недоставало нескольких камней.
     Заметив их исчезновение, я попросил Прохватилова (тоже члена церковного
     совета) поискать камни. И при розыске, Фроловым было обнаружено два камня. Тогда
     ключарь предложил завернуть камни в бумажку и положить внутрь митры.
     На следующий день эти камни были сданы комиссии".

Фролов, неизвестно каким образом вошедший в доверие соборного совета и
избранный в члены церковного совета получил на хранение один из трех ключей
от соборной ризницы.
О.Димитрий с большим недоверием относился к Фролову и постоянно указывал членам
соборного совета на его недобросовестность, предлагая убрать его из совета,
т.к. он может наделать немало бед. К сожалению, слова о.Димитрия так и не
были услышаны: камни из бриллиантовой коронки на митре, а также камни из
панагии исчезли не без помощи Фролова.
Воспользовавшись этим фактом, власти сразу же возбудили уголовное дело,
обвинив в сокрытии ценностей и причт, и церковный совет Успенского собора.
Фролов стал разносчиком и всевозможных басен о якобы сокрытых в различных уголках
Успенского собора сокровищах, что на поверку все оказалось неправдой.
Но местная пресса с удовольствием перебирала все эти сплетни.
Они также фигурировали в уголовном деле как неопровержимое доказательство.
В конце концов, уголовное дело в отношении причта церковного совета Успенского
собора переросло в настоящий процесс против духовенства и мирян всей Астраханской
епархии.
Процесс разбирался особой комиссией Губернского революционного трибунала и
проходил в Большом зале (бывший Думский зал) и длился 12 дней: с 15 по 27 ноября
1922г.
Процесс широко освещался в местной прессе, которая ежедневно выдавала
в свои номера едкие, карикатурные и подчас очень грубые обзоры "из зала суда".
Процесс был построен по всем юридическим правилам того времени, с участием
государственных и общественных обвинителей, а также защиты.
Однако власти будто решили произвести суд не столько над церковными служителями,
сколько над самой Православной Церковью, пытаясь доказать ее контрреволюционность
и враждебность ее священнослужителей к существующему строю.
В газете "Коммунист" появлялись одна за другой заметки об общих собраниях
рабочих на различных астраханских предприятиях, выносивших такие постановления:
   "Верим в свой ревтрибунал, который привлекает к суровой ответственности тех
   "отцов духовных" и их приспешников, которые на словах проповедуют любовь к
    ближнему, а на деле оставляют на произвол голодающих, скрывая церковные
    ценности".

По словам советской прессы:
   "Попы мечтали свалить советскую власть, заменить ее столь возлюбленной ими
    царской властью, о которой подсудимые попы, сидя на скамье подсудимых,
    совершенно недвусмысленно воздыхали. И не только воздыхали, но, как,
    например, священник Стефановский, даже вслух высказывали свои симпатии
    к царской короне, "без которой корона патриаршая — сирота, дитя без матери"".
Обвиняемые явно доказывали свою невиновность. Никто не хотел вслушиваться
в их слова.
Все обвиняемые получили различные сроки заключения, впоследствии замененные на
условные. О.Димитрий был приговорен к двум годам лишения свободы