Служение
Смоленская губ., г.Вязьма, Духовская церковь
протоиерей
Должность настоятель
Год окончания 1918
Проживал в Вязьме или в Вяземском районе в д.Новоселки Вяземского района
Аресты
Смоленская губ., г.Вязьма
Год ареста 1918
День ареста 22
Месяц ареста 8
В ночь с 22 на 23 августа Вяземская ЧК арестовала епископа Вяземского
Макария (Гневушева). Город в связи с этим огласился набатным звоном колоколен
городских монастырей (Иоанно-Предтеченского мужского и Аркадиевского женского)
и храмов, в том числе и Духовской церкви.
Вследствие этого местными властями силами красноармейских подразделений были
произведены аресты тех, кто попал под подозрение в устройстве этого звона.
ЧК предполагала, что
"Решение об организации набатного звона для созыва верующих в случае ареста
кого-либо из священнослужителей было принято заранее собранием вяземского
духовенства и мирян".
Арестованные допрашивались практически сразу и многие из них 23 и 24 августа
были освобождены как непричастные к "заговору".
Девять же человек протоиерея Духовской церкви Иоанна Чаусова с сыновьями
Иоанном и Александром, А.Г.Ельчинскую, Н.И.Хохлова, К.С.Барышева, В.М.Скворцова,
А.А.Сидорова, П.Кузьмина, ЧК постановила содержать под арестом в городской
тюрьме до окончания следствия.
Они обвинялись как
"Участники заговора против Советской власти и давшие подписку выступить
против таковой по первому сигналу контрреволюционной организации
[звону в набат], что было осуществлено в ночь с 22 на 23 августа"
Осуждения
Вяземская уездная ЧК
29/08/1918
Обвинение "зловредная агитация против Советской власти"
Приговор высылка из Смоленской губернии в двухнедельный срок
Архив УФСБ Смоленской обл. Д.5681-с (Дело Вяземской ЧК по обвинению "граждан Чаусовых в
контрреволюционной деятельности", 1918).
29 августа решением Вяземской ЧК протоиерей Иоанн
был приговорен к высылке из пределов Смоленской губернии в двухнедельный срок.
"за зловредную агитацию против Советской власти".
Старший его сын Иван через несколько дней был расстрелян.
Младший сын Александр был отпущен "за недоказанностью обвинительного материала".
В сохранившемся архивном уголовном деле, заведенном
Вяземской ЧК в августе 1918 г., нет ничьих показаний против Чаусовых, нет
обвинительного заключения, нет приговора в отношении расстрелянного Ивана Чаусова.
Из показаний самих Чаусовых следует, что допрашивали их в связи с арестом
епископа Вяземского Макария и главным образом в связи с набатным звоном
во время его ареста в набат звонили и в Духовском храме, где протоиерей
Иоанн Чаусов был настоятелем, а также в связи с деятельностью
возглавлявшегося епископом Макарием Вяземского Христорождественского Братства.
Протоиерей Иоанн на допросе показал:
"Братство было не тайное, действовало открыто, занималось только
благотворительной и религиозно-просветительской деятельностью,
существовало на добровольные пожертвования.
О набатном звоне сказал:
"Всероссийским Церковным Собором было разослано распоряжение в одном из
номеров "Церковных Ведомостей" о том, что если будут посягательства на
церковное имущество, то причту церковному и старосте надлежит созвать
при помощи набатного звона прихожан для того, чтоб общим собранием
просить посягающих оставить имущество в ведении прихода.
Распоряжение последовало до декрета Совнаркома о набатном звоне".
В отношении набатного звона в ночь с 22 на 23 августа он показал:
"Я как раз не знал, что этот звон производится в связи с защитой прав
Церкви а именно, в связи с арестом епископа Макария".
В Духовской церкви звонили в отсутствие протоиерея Иоанна, и когда он туда
пришел, звон уже закончился. Звонил церковный сторож, который объяснил
настоятелю:
"Звонить начали в мужском монастыре, в большой колокол, звонили долго,
затем показались фонари на пожарной каланче и зазвонили в других храмах,
после этого зазвонил и я".
Протоиерей Иоанн отметил в своих показаниях:
"Понимал декрет о набатном звоне, считая всякий набатный звон как призыв
к выступлению, если звону не послужили причиной фонари на каланче
по случаю пожара".
О том, что были фонари на пожарной каланче, утверждали в своих показаниях
также сыновья Александр и Иван (как и многие другие опрошенные ЧК),
хотя пожара, как они сами узнали позже, в городе не было.
В монастыре же, как потом выяснилось, начал звонить по указанию
кого-то из певчих некий человек по имени Александр.
Но более всего протоиерея Иоанна Чаусова, как он отметил на допросе, удивило
в первые же минуты общения с представителями властных структур то,
что они уже давно считали его контрреволюционером.
В частности, когда его во время задержания среди других арестованных
увидел военный комиссар, последний сказал:
"А, Чаусов... Мы давно его знаем как контрреволюционного агитатора".
При этом сам протоиерей Иоанн считал себя лояльным по отношению к Соввласти.
В октябре 1919 г., давая показания ЧК в качестве обвиняемого по другому делу,
о событиях августа 1918 г. он снова сказал:
"В восстании в Вязьме в августе 1918г. не участвовал, о звоне думал,
что он производится в связи с пожаром, и только после узнал, что это
было восстание в связи с арестом епископа Макария.
При этом я был арестован как участник восстания, судим Овсяником,
"прощен за недоказанностью вины", провел в тюрьме 17 дней и был выпущен
с тем, чтобы покинуть пределы Смоленской губернии"
Места заключения
Смоленская губ., г.Вязьма, тюрьма
Год начала 1918
День начала 22
Месяц начала 8
Год окончания 1918
Месяц окончания 9
Калужская губ., г.Козельск, Свято-Введенская Оптина пустынь
Год начала 1918
День начала 30
Месяц начала 8
Год окончания 1919
После расстрела сына и высылки из Вязьмы протоиерей Иоанн Чаусов нашел
временный приют в Оптиной пустыни, откуда писал в Смоленск правящему епископу:
"Как сын умер мой мученик Иван, так и я, страдаем безвинно совершенно.
Излить свое горе и помянуть сына я решил в Оптиной пустыни, куда и прибыл
30 августа.
Прошу... войти в мое бедственное положение, написать Калужскому епископу
Феофану дать мне хоть какое-нибудь место в г.Калуге, где бы я мог
хотя изредка видеться с семьею, убитою свалившимся на нас горем;
пристроить меня хотя к какому-нибудь делу...".
К этому прошению было приложено прошение
Нила Ивановича Хохлова, старосты Никольской церкви г.Вязьмы, до революции
вяземского купца, церковного благотворителя, кандидата на выборах в
Учредительное собрание по приходскому беспартийному списку, который тоже
был арестован в связи с делом епископа Макария и находился в заключении
в Вяземской тюрьме вместе с протоиереем Иоанном Чаусовым, а теперь вместе с ним
пребывал в Оптиной пустыни. Н.И.Хохлов писал Смоленскому преосвященному:
"Оба мы пострадали за веру Православную".
Он ходатайствовал перед архипастырем об оказании помощи о.Иоанну,
"положение коего поистине отчаянное".
Смоленский епархиальный совет обратился к Калужскому епископу с просьбой
предоставить протоиерею Иоанну Чаусову какое-либо место в Калуге, сообщив:
"О.Иоанн примерного поведения и весьма трудоспособный".
Одновременно был послан положительный отзыв об о.Иоанне настоятелю
Оптиной пустыни архимандриту Исаакию, но из Калужского епархиального совета
пришел ответ:
"Праздных священнических вакансий в Калуге и Калужском уезде нет,
и протоиерею Иоанну может быть предоставлено место только в храмах других
уездов Калужской епархии".
Неизвестно, смог ли воспользоваться протоиерей Иоанн Чаусов этим предложением
Калужского епархиального совета.
В Вязьму он вернулся через 7 или 8 месяцев.
Выслан он был, как утверждал сам, на 1 год, но разрешение вернуться в Вязьму
получил уже через 3 месяца можно предположить, что ввиду амнистии
первой годовщины революции